Примечание:
1 Празднества — юбилей, 500-летие со дня рождения Яна Гуса.
3 плен духовный — имеется в виду римский католицизм.
3 Добытой лучшей вашей кровью — подразумевается казнь Гуса, сожженного заживо по приговору собора католической церкви в
Констанце (1415 г.).
Комментарий:
Автограф неизвестен.
Список — Альбом Тютч.-Бирилевой. Имеет надпись «Москва — Чехам в годовщину Гуса» и приписку сбоку: «При посылке Московским Славянским Комитетом чаши в
Прагу».
Первая публикация — ж. «Православное обозрение». 1869. № 9. Сентябрь. С. 341—342, в заметке «Пятисотлетний юбилей Иоанна Гуса», где озаглавлено «Чехам от
московских славян». Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 325—327; Изд. 1900. С. 328—330.
Печатается по первой публикации.
Датируется августом 1869 г. на основании пометы в списке.
Публикация в «Православном обозрении» сопровождается примечанием: «Читано Тютчевым в чрезвычайном публичном собрании С.-Петербургского Славянского Комитета
по поводу юбилея Гуса 24 августа 1869 г. в Москве, причем Комитет послал в Прагу золотую чашу работы Сазикова на деньги (1000 руб.), пожертвованные
друзьями славянства в Москве, сделанную по образцу чаш, употребляемых в православных церквах».
В стихотворении отражено убеждение Тютчева, сформулированное им в статье «Россия и революция» и высказанное затем в письме к кн. Е. Э. Трубецкой от 6
декабря 1871 г. Тютчев полагает, что разрешение чешского национального вопроса определяется не столько политическим положением, сколько религиозными
условиями. Содержащийся в стихотворении призыв к чехам приступить к Чаше, без которой им нет спасения, духовной свободы и единения, — это призыв соединиться
с Православием (где признаком церковного единства является евхаристическое общение).
И. С. Аксаков, комментируя взгляд Тютчева на западное славянство, «никем еще до него не высказанный, и в самой России разделяемый лишь очень немногими из
числа ревнителей славянской независимости», подчеркивал: «Вся будущность славянской народности у западных славян, исповедующих латинство, связана именно с
решением религиозного вопроса. Если эти славяне не отторгнутся от Рима и не возвратятся к древнему церковному единству, т. е. к православию, их историческая
судьба будет общая и одинаковая с судьбою иноплеменных народов католического исповедания; они подлежат одному с ними историческому приговору.
Славяне-католики, которым просветительное начало веры дано в латинской окраске, у которых церковная стихия заклеймена чуждою национальностью, которым
духовным центром служит Рим, не могут иметь притязаний на духовную самобытность своей народности. Среди римско-германских племен <...> славяне, с своею
особенною национальностью, являются в отношении к латинству какими-то пасынками или незаконнорожденными детьми, не имеющими с законными равной части. Они
осуждены на вечное малолетство, и — на похмелье в чужом пиру. Славянин-латинянин — это извращение славянской духовной природы. — Сомнительна возможность
политической самостоятельности при утрате самостоятельности нравственной, при утрате духовной народной личности. Нельзя ожидать возрождения для народов,
прикованных к римскому духовному, отжившему идеалу, исповедующих догмат о папской непогрешности — эту последнюю, старческую, лебединую песнь латинской
церковности». «...Вопрос для западных славян ставится просто и прямо: или объединение с Россией, или объединение полное и окончательное с Западною Европою,
т. е. утрата славянской национальности. При этом «объединение с Россией» вовсе не означает ни бунта, ни другого какого-либо насильственного действия
относительно Австрийского правительства; оно предлагается Тютчевым <...> только в области славянского самосознания, — к тому же прежде всего как
объединение духовное или, точнее, церковное».
В письме к Ю. Ф. Самарину от 13 июля 1868 г. Тютчев утверждал, что «когда настанет день великой битвы, Россия не предаст Прагу <...> Богемия независимая,
опирающаяся на Россию, — вот комбинация, очень простая и очень действенная, которую История держит в резерве...».
|